САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

рассмотрела в открытом судебном заседании 17 октября 2019 г. гражданское дело № 2-1202/2019 по апелляционной жалобе Чаадаевой Марии Леонидовны на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 18 февраля 2019 г. по иску Чаадаевой Марии Леонидовны к ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» о возмещении убытков, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Барминой Е.А., выслушав представителей истца Чаадаевой М.Л. – Фаст И.А., Шакировой М.Е., представителей ответчика ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» – Ионова Д.В., Руснак Т.О., заключение прокурора Турченюк В.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Чаадаева Мария Леонидовна обратилась в суд с иском к ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий», в котором просила взыскать с ответчика убытки в размере 51 070 800 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований Чаадаева М.Л. ссылалась на то, что 15 февраля 2014 г. получила <...> во время подготовки к зимним Олимпийским играм в г. Сочи, была прооперирована и после <...>. Далее, Чаадаева М.Л. проходила лечение в клиниках в Германии. Согласно выставленным диагнозам как российскими, так немецкими врачами, современный уровень медицины не позволяет больным с травмой, как у Чаадаевой М.Л., <...> 22 апреля 2014 г. Чаадаева М.Л. прошла первичный прием у доктора медицинских наук Б.Е.Э. в организации ответчика – клинике ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» в Марбелье (Испания). По результатам осмотра Б.Е.Э. разработал программу восстановительного лечения истца сроком на один год, указав, что <...>. В адрес Президента Федерации Фристайла ответчиком было направлено предложение по реабилитации истца, в котором было указано, что «клиника может предложить спортсменке более высокий уровень восстановительных мероприятий и более оптимистичный прогноз». 03 мая 2014 г. между сторонами был заключен договор № 9 на оказание услуг сроком на 365 дней. В мае 2015 г. срок действия договора был продлен еще на год. Согласно договору, стоимость комплекса оказываемых услуг составляет 27 856 800 руб., из расчета 2 321 400 руб. в месяц. Через средства массовой информации на лечения истца был организован сбор пожертвований Благотворительным фондом «Острова». Согласно отчету фонда от 19.03.2015 о предоставлении благотворительной помощи, на имя истца поступили пожертвования на сумму 29 132 177 руб. 10 коп. Чаадаева М.Л. занималась в клинике ответчика в период с 03 мая 2014 г. по 26 февраля 2016 г., то есть 22 календарных месяца. Исходя из стоимости услуг в месяц (2 321 400 руб.), общая сумма за 22 календарных месяца занятий составила 51 070 800 руб. В результате проведенных занятий на протяжении вышеуказанного периода улучшения состояния здоровья Чаадаевой М.Л. с 2014 г. не наступило, в связи с чем, ею было принято решение о прекращении реабилитации в клинике ответчика. Обращаясь в суд с настоящим иском, Чаадаева М.Л. указывала на то, что оплаченные ею денежные средства по договору являются убытками. По мнению истца, исходя из буквального толкования слов и выражений, содержащихся в договоре от 03 мая 2014 г., не следует, что до неё доводилась информация об услуге, обеспечивающая возможность её правильного выбора. Непредоставление ответчиком истцу достоверной информации об услуге, введение истца, как потребителя, в заблуждение относительно качества оказываемых услуг и их соответствии цели заключенного истцом договора, привели к тому, что истцом были понесены убытки в виде денежных средств, выплаченных ответчику. В обоснование своей позиции Чаадаева М.Л. ссылалась на п.1. ст. 29 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», согласно которому потребитель вправе потребовать полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги). 12 октября 2018 г. Чадаева М.Л. обратилась к ответчику с претензией о возмещении убытков, причиненных ему вследствие недостатков услуги, оказанной по договору. Убытки вызваны недостатком услуги, а именно несоответствием услуги целям, о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении договора. Кроме того, услуги, оказанные ответчиком, причинили Чаадаевой М.Л. глубокие нравственные страдания, в связи с чем, она имеет право на компенсацию морального вреда.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 18 февраля 2019 г. исковые требования Чаадаевой М.Л. удовлетворены частично; с ответчика в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 40 000 руб., штраф в размере 20 000 руб., в удовлетворении остальной части иска отказано. С ответчика в доход бюджета Санкт-Петербурга взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе истец Чаадаева М.Л. ставит вопрос об отмене решения суда в части отказа во взыскании с ответчика убытков ввиду его незаконности и необоснованности, принятии по делу нового решения об удовлетворении требований о взыскании убытков в полном объеме, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, нарушение принципа баланса прав и интересов сторон.

Со стороны ответчика ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» представлены возражения на апелляционную жалобу, по доводам которых ответчик просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Истец Чаадаева М.Л., представитель третьего лица Благотворительного фонда «Острова» на рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте проведения судебного заседания извещались надлежащим образом по правилам ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истец – путем получения СМС-сообщения, а также путем направления судебного извещения посредством почтовой связи, возвратившегося в суд не полученным за истечением срока хранения, представитель третьего лица извещен под подпись в извещении от 12 сентября 2019 г., ходатайств об отложении слушания дела и документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представили, в судебном заседании присутствуют представители истца – Фаст И.А., Шакирова М.Е., в связи с чем, руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 23 от 19 декабря 2003 г. «О судебном решении», решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, 03 мая 2014 г. между Чаадаевой (прежняя фамилия - Комиссарова) М.Л. и ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» был заключён договор № 9 на оказание услуг, предметом которого являлось обязательство ответчика (исполнитель) осуществить методологическое сопровождение, техническое исполнение и тренажерное обеспечение оздоровительной программы в полном соответствии с авторскими разработками, а истец (заказчик) обязалась оплатить стоимость услуг (п.1.1)

Согласно указанному договору, комплекс услуг осуществляется с 03 мая 2014 г. по 02 мая 2015 г. (п.1.2).

Стоимость всего комплекса услуг по договору составляет 27 856 800 руб., из расчёта 2 321 400 руб. в месяц (п.2.1).

В п.п. 2.2. договора указано, что услуги оплачиваются ежемесячно, в виде 100% аванса месячной стоимости.

Кроме того, 18 февраля 2014 г. между Благотворительным фондом «Острова» с К.Л.В. (отцом Комисаровой М.Л.) заключён договор пожертвования № 08/2014.

Благотворительным фондом «Острова» осуществлены платежи для оплаты курса терапии для Комиссаровой М. на счёт Блюм центра в Испании: 02 июня 2014 г. в размере 10 890 евро, 23 июля 2014 г. – 6 171 евро, 04 августа 2014 г. – 11 253 евро, 08 сентября 2014 г. – 9 075 евро, 09 октября 2014 г. – 10 164 евро, 07 ноября 2014 г. – 10 890 евро, 04 декабря 2014 г. – 11 253 евро, 29 декабря 2014 г. – 21 417 евро.

Ответчику за услуги для Комиссаровой М.Л. осуществлены переводы: 20 января 2015 г. – 850 000 руб.; 24 февраля 2015 г. – 1 724 493 руб.; 04 марта 2015 г. – 1 368 513 руб.; 23 апреля 2015 г. – 2 269 432 руб. Платёж в размере 10 000 долларов США осуществлён в интересах Комиссаровой М.Л.

Комиссарова М.Л. была обследована 29 января 2016 г. в клинике «Блюм» по направлению доктора Б.Е.Э. нейрохирургом Б.С.Л..

Обращаясь в суд с настоящим иском, Чаадаева М.Л. указывала, что после указанного обследования поняла, что желаемого результата занятиями у ответчика она не достигла, а доктором была введена в заблуждение относительно цели договора.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, позицию сторон, свидетельские показания Б.Е.Э.., Б.Ю.Э.., суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения заявленных исковых требований.

Так, разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для взыскания с ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» в пользу Чаадаевой М.Л. убытков.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца, судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции и не усматривает оснований для отмены решения суда в указанной части.

В соответствии со ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие в Российской Федерации по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Согласно п. 1 ст. 779 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

В силу п. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

В преамбуле Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» указано, что данный Закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами, владельцами агрегаторов информации о товарах (услугах) при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), устанавливает права потребителей на приобретение товаров (работ, услуг) надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей и окружающей среды, получение информации о товарах (работах, услугах) и об их изготовителях (исполнителях, продавцах), о владельцах агрегаторов информации о товарах (услугах), просвещение, государственную и общественную защиту их интересов, а также определяет механизм реализации этих прав.

Недостаток товара (работы, услуги) - несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.

В силу ст. 4 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), качество которого соответствует договору.

При отсутствии в договоре условий о качестве товара (работы, услуги) продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий обычно предъявляемым требованиям и пригодный для целей, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется.

Если продавец (исполнитель) при заключении договора был поставлен потребителем в известность о конкретных целях приобретения товара (выполнения работы, оказания услуги), продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), пригодный для использования в соответствии с этими целями.

Согласно п. 1 ст. 8 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», потребитель вправе потребовать предоставления необходимой и достоверной информации об изготовителе (исполнителе, продавце), режиме его работы и реализуемых им товарах (работах, услугах).

На основании положений ст. 10 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность их правильного выбора. По отдельным видам товаров (работ, услуг) перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Информация о товарах (работах, услугах) в обязательном порядке должна содержать:

наименование технического регламента или иное установленное законодательством Российской Федерации о техническом регулировании и свидетельствующее об обязательном подтверждении соответствия товара обозначение;

сведения об основных потребительских свойствах товаров (работ, услуг), в отношении продуктов питания сведения о составе (в том числе наименование использованных в процессе изготовления продуктов питания пищевых добавок, биологически активных добавок, информация о наличии в продуктах питания компонентов, полученных с применением генно-инженерно-модифицированных организмов, в случае, если содержание указанных организмов в таком компоненте составляет более девяти десятых процента), пищевой ценности, назначении, об условиях применения и хранения продуктов питания, о способах изготовления готовых блюд, весе (объеме), дате и месте изготовления и упаковки (расфасовки) продуктов питания, а также сведения о противопоказаниях для их применения при отдельных заболеваниях. Перечень товаров (работ, услуг), информация о которых должна содержать противопоказания для их применения при отдельных заболеваниях, утверждается Правительством Российской Федерации;

цену в рублях и условия приобретения товаров (работ, услуг), в том числе при оплате товаров (работ, услуг) через определенное время после их передачи (выполнения, оказания) потребителю, полную сумму, подлежащую выплате потребителем, и график погашения этой суммы;

гарантийный срок, если он установлен;

правила и условия эффективного и безопасного использования товаров (работ, услуг);

информацию об энергетической эффективности товаров, в отношении которых требование о наличии такой информации определено в соответствии с законодательством об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности;

срок службы или срок годности товаров (работ), установленный в соответствии с настоящим Законом, а также сведения о необходимых действиях потребителя по истечении указанных сроков и возможных последствиях при невыполнении таких действий, если товары (работы) по истечении указанных сроков представляют опасность для жизни, здоровья и имущества потребителя или становятся непригодными для использования по назначению;

адрес (место нахождения), фирменное наименование (наименование) изготовителя (исполнителя, продавца), уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера;

информацию об обязательном подтверждении соответствия товаров (работ, услуг), указанных в пункте 4 статьи 7 настоящего Закона;

информацию о правилах продажи товаров (выполнения работ, оказания услуг);

указание на конкретное лицо, которое будет выполнять работу (оказывать услугу), и информацию о нем, если это имеет значение, исходя из характера работы (услуги);

указание на использование фонограмм при оказании развлекательных услуг исполнителями музыкальных произведений.

Если приобретаемый потребителем товар был в употреблении или в нем устранялся недостаток (недостатки), потребителю должна быть предоставлена информация об этом.

Информация, предусмотренная пунктом 2 указанной статьи, доводится до сведения потребителей в технической документации, прилагаемой к товарам (работам, услугам), на этикетках, маркировкой или иным способом, принятым для отдельных видов товаров (работ, услуг). Информация об обязательном подтверждении соответствия товаров представляется в порядке и способами, которые установлены законодательством Российской Федерации о техническом регулировании, и включает в себя сведения о номере документа, подтверждающего такое соответствие, о сроке его действия и об организации, его выдавшей.

Положениями ст. 12 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» предусмотрена ответственность изготовителя (исполнителя, продавца, владельца агрегатора) за ненадлежащую информацию о товаре (работе, услуге).

Так, согласно п.п. 1, 2 указанной статьи, если потребителю не предоставлена возможность незамедлительно получить при заключении договора информацию о товаре (работе, услуге), он вправе потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, а если договор заключен, в разумный срок отказаться от его исполнения и потребовать возврата уплаченной за товар суммы и возмещения других убытков.

При отказе от исполнения договора потребитель обязан возвратить товар (результат работы, услуги, если это возможно по их характеру) продавцу (исполнителю).

Продавец (исполнитель), не предоставивший покупателю полной и достоверной информации о товаре (работе, услуге), несет ответственность, предусмотренную пунктами 1 - 4 статьи 18 или пунктом 1 статьи 29 указанного Закона, за недостатки товара (работы, услуги), возникшие после его передачи потребителю вследствие отсутствия у него такой информации.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 3 Постановления от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснил, что следует иметь в виду предусмотренные Законом случаи, когда ответственность продавца (исполнителя) возникает только перед гражданином, заключившим с ним договор (например, согласно пункту 1 статьи 12 Закона потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, вправе только тот потребитель, которому было отказано в предоставлении возможности незамедлительно получить при заключении договора информацию о товаре, работе или услуге).

Под услугой следует понимать действие (комплекс действий), совершаемое исполнителем в интересах и по заказу потребителя в целях, для которых услуга такого рода обычно используется, либо отвечающее целям, о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении возмездного договора.

Согласно п. 1 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

Пунктом 2 указанной статьи установлено, что стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (п. 4 ст. 421 ГК РФ).

Факт подписания договора оказания услуг с ответчиком, истцом Чаадаевой М.Л. не оспаривался. Из положений договора следует добровольное волеизъявление истца на заключение договора с ответчиком на указанных в договоре условиях.

Разрешая спор, суд первой инстанции учитывал, что обращаясь в суд с настоящими требованиями о взыскании убытков, Чаадаева М.Л. ссылалась на положения ст.ст. 12, 29 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», при этом не ссылалась на недостатки услуги, возникшие после её оказания вследствие отсутствия у потребителя полной информации, расчёт убытков произведён, исходя из сумм, которые истец и третье лицо в её интересах оплатили во исполнение обязательств по договору с ответчиком, т.е. по существу заявлены исковые требования об отказе от договора и взыскании уплаченной суммы по причине непредоставления полной информации при его заключении.

При этом, суд указал, что сторонами договора не был согласован какой-либо определенный результат деятельности исполнителя.

Согласно пояснениям истца Чаадаевой М.Л. в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, она заключила договор с ответчиком с целью <...>. 22 апреля 2014 г. доктор Б.Е.Э., осмотрев её, сказал, что восстановление возможно, что она <...>. 03 мая 2014 г. она сразу начала заниматься, договор подписала, не читая внимательно, так как была в состоянии депрессии. Доктор объяснял ей, что у него уникальный метод на стыке нескольких наук, <...>. В результате занятий на протяжении почти двух лет <...>, но <...>. Доктор обещал, что через полгода <...>

Судом был допрошен в качестве свидетеля Ч.А.С.., супруг Чаадаевой М.Л., который показал, что он сопровождал истца все время, в том числе присутствовал при обсуждении условий договора. Доктор сказал, что она (истец) «не тяжелая», «моих знаний достаточно, чтобы <...>». Доктор рассказывал, что у него своя методика воздействия <...>. Также доктор говорил, что они не врачи, что они занимаются реабилитацией. После подписания договора с ответчиком истец обратилась за помощью в оплате лечения в Администрацию Санкт-Петербурга. В администрации попросили гарантии достижения результата, но доктор отказался выдать письменные гарантии, сославшись на невозможность определить, сколько времени необходимо на лечение.

Оценив указанные свидетельские показания, суд первой инстанции указал, что они доказательством доводов истца не являются. Оздоровительная программа, представленная ответчиком, также содержит третий этап, целью которого является <...>. Однако, как пояснил свидетель, в самом начале действия договора Б.Е.Э. отказался выдать письменные гарантии достижения результата. То есть, тогда истец и узнала, что преследуемая ею цель может быть не достигнута и должна была потребовать более подробную информацию для принятия решения о продолжении исполнения договора или об отказе от его исполнения.

27 мая 2014 г. ответчиком было сообщено истцу о том, что им планируется по договору осуществлять работу в соответствии с индивидуальной реабилитационной программой <...>; все действия будут проводиться на специальном оборудовании; его задача владеть «ноу-хау», предоставить помещение, полностью оснащенное запатентованным авторским оборудованием; обученный персонал для выполнения программы; осуществлять постоянное методологическое сопровождение; эффективность восстановления будет документироваться фото- и видеоматериалами, динамическими обследованиями поэтапно, при участии заинтересованных экспертов-специалистов.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что услуга состояла в осуществлении работы в соответствии с индивидуальной реабилитационной программой.

В предложении по реабилитации Комиссаровой М.Л., направленному ответчиком президенту Федерации Фристайла России, Б.Е.Э. сообщает, что он разработал первичную программу реабилитации Комисаровой М.Л., включающую в себя несколько этапов восстановительного лечения. Высокие результаты реабилитации базируются на четырехуровневой системе, последним этапом которой является <...>. Ознакомившись с ситуацией Комиссаровой М.Л., ООО «НИИ физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» может предложить спортсменке более высокий уровень восстановительных мероприятий и более оптимистичный прогноз.

Судебная коллегия также учитывает, что истцом Чаадаевой М.Л. в ходе рассмотрения дела не отрицалось, что тот комплекс услуг (методологическое сопровождение, техническое исполнение, тренажерное обеспечение), которые были указаны в заключенном с ответчиком договоре, фактически предоставлялись в том виде, в котором они были указаны в договоре. При этом, качество предоставления указанных услуг истцом не оспаривалось.

Доводы стороны истца о ненадлежащем качестве услуг со ссылкой на недостижение цели заключенного договора, отклоняются судебной коллегией, так как истец Чаадаева М.Л. фактически ссылалась на то, что ей была предоставлена недостоверная информация, выразившаяся в том, что ей не была предоставлена информация о том, что в результате проведения комплекса услуг по договору, она <...>.

Последствия оказания некачественных услуг, связанные с предоставлением ненадлежащей информацией, предусмотрены специальной нормой Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», а именно статьей 12 указанного Закона, пунктом 1 которой предусмотрено, что если потребителю не предоставлена возможность незамедлительно получить при заключении договора информацию о товаре (работе, услуге), он вправе потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, а если договор заключен, в разумный срок отказаться от его исполнения и потребовать возврата уплаченной за товар суммы и возмещения других убытков.

Вместе с тем, как правильно указал суд первой инстанции, по смыслу закона отказ от исполнения договора, по тому основанию, что он был заключен без предоставления необходимой информации, позволявшей истцу оценить все условия и принять правильное решение о том, готов ли он заключить договор, возможен только в разумный срок.

В данном случае, первоначальный договор был заключен 03 мая 2014 г. сроком на один год, по окончании действия которого Чаадаева М.Л. в течение еще не менее шести месяцев продолжила оплачивать услуги и заниматься в клинике ответчика. Как сама истец не отрицает в апелляционной жалобе, услуги ей оказывались до декабря 2015 г. Далее, Чаадаева М.Л. продолжила заниматься на предоставленных ответчиком тренажерах в течение еще несколько месяцев без оплаты. При этом, в суд с настоящими требованиями Чаадаева М.Л. обратилась только 31 октября 2018 г., т.е. спустя длительное время после прекращения отношений с организацией ответчика.

Таким образом, исходя из фактических обстоятельств дела, судебная коллегия полагает, что требования закона о разумности срока были существенно нарушены истцом.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает, что даже спустя год после заключения договора с ответчиком от 03 мая 2014 г., то есть окончания его срока действия, у Чаадаевой М.Л. безусловно должны были возникнуть обоснованные сомнения в достижении тех целей, на которые она рассчитывала при заключении договора, если она полагала, что ей предоставлена ненадлежащая информация.

Кроме того, доказательств обращения Чаадаевой М.Л. в организацию ответчика, к Б.Е.Э. за получением надлежащей информации в материалах дела не представлено.

Исходя из данных обстоятельств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что услуги, предусмотренные договором, истцу фактически были предоставлены в объеме, предусмотренном договором. Также, как верно учтено судом первой инстанции, доказательств того, что стороны при заключении договора ставили целью полное восстановление способности истца самостоятельно ходить, в материалах дела не представлено.

Таким образом, с учетом нарушения разумности срока и длительности срока с момента прекращения отношений во взыскании убытков судом первой инстанции отказано правомерно.

Следует также отметить, что в материалах дела содержится только одна квитанция, не содержащая подписи ответчика, о перечислении денежных средств в размере 10 000 долларов США. Денежные средства, перечисленные на счет ответчика Благотворительным фондом «Острова», были получены за счет пожертвований физических и юридических лиц на лечение истца, денежными средствами Чаадаевой М.Л. не являются, а потому по смыслу ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации не могут быть признаны убытками истца. Доказательств передачи Б.Е.Э. иных денежных средств истцом в материалах дела не представлено. При этом, ссылки истца на свидетельские показания, объяснения иных лиц относительно указанных обстоятельств, правового значения не имеют, поскольку в данном случае свидетельские показания юридически значимые обстоятельства по делу не подтверждают.

В соответствии с ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. В данном случае, вопреки доводам апелляционной жалобы, в обжалуемой части решения судом первой инстанции правомерно был определен объем необходимых доказательств в рамках настоящего дела, правильно распределено бремя доказывания между сторонами, оценка представленных доказательств соответствует требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены. Оснований для иной оценки фактических обстоятельств дела и представленных суду первой инстанции доказательств судебная коллегия не усматривает.

При этом, само по себе несогласие подателя жалобы с данной судом оценкой обстоятельств дела не дает оснований считать решение суда неправильным.

Доводы апелляционной жалобы, оспаривающие применение судом срока исковой давности к требованиям о взыскании убытков, не влекут отмены решения суда, поскольку в удовлетворении данных требований судом правомерно отказано в связи с отсутствием материально-правовых оснований.

Разрешая спор, суд первой инстанции также пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, определив размер такой компенсации в 40 000 руб.

Приходя к указанному выводу, суд первой инстанции исходил из того, что материалами дела установлено нарушение прав истца, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей, поэтому имеются основания для удовлетворения требования о взыскании компенсации морального вреда в соответствии со ст. 15 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей».

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 44 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных ему недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), суду следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о его свойствах и характеристиках, имея в виду, что в силу Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность компетентного выбора (ст. 12).

Информация о товарах (работах, услугах) в соответствии с п. 2 ст. 8 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» должна доводиться до сведения потребителя в наглядной и доступной форме в объеме, указанном в п. 2 ст. 10 Закона.

Судом учтено, что поскольку в предмете договора имеется ссылка на оздоровительную программу в полном соответствии с авторскими разработками ответчика, данная оздоровительная программа должна была быть предоставлена истцу для ознакомления до заключения договора.

Ответчиком в суд представлена оздоровительная программа Комиссаровой М.Л., датированная 03 мая 2014 г., однако, доказательств ознакомления истца с указанной программой не представлено.

С учетом данных обстоятельств, суд пришел к выводу о том, что Чаадаевой М.Л. не была предоставлена полная информация об оказываемой услуге, что является основанием для взыскания в её пользу компенсации морального вреда.

Указанные выводы сторонами в апелляционном порядке не оспариваются.

Решение суда от 18 февраля 2019 г. обжалуется только истцом Чаадаевой М.Л. При этом, апелляционная жалоба не содержит доводов относительно размера компенсации морального вреда, определенного судом.

В силу положений ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Суд апелляционной инстанции оценивает имеющиеся в деле, а также дополнительно представленные доказательства. Дополнительные доказательства принимаются судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными. О принятии новых доказательств суд апелляционной инстанции выносит определение.

В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.

Вместе с тем, согласно разъяснениям, изложенным в п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», суд апелляционной инстанции на основании абзаца второго части 2 статьи 327.1 ГПК РФ вправе в интересах законности проверить обжалуемое судебное постановление в полном объеме, выйдя за пределы требований, изложенных в апелляционных жалобе, представлении, и не связывая себя доводами жалобы, представления.

Судам апелляционной инстанции необходимо исходить из того, что под интересами законности с учетом положений статьи 2 ГПК РФ следует понимать необходимость проверки правильности применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников гражданских, трудовых (служебных) и иных правоотношений, а также в целях защиты семьи, материнства, отцовства, детства; социальной защиты; обеспечения права на жилище; охраны здоровья; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; защиты права на образование и других прав и свобод человека и гражданина; в целях защиты прав и законных интересов неопределенного круга лиц и публичных интересов и в иных случаях необходимости охранения правопорядка.

С учетом указанных норм и разъяснений, судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции было допущено нарушение норм материального права, а именно не в полной мере были применены положения закона об учете требований разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда, определенный размер такой компенсации в сумме 40 000 руб. не соответствует требованиям разумности и справедливости. Указанные нарушения норм материального права в данном случае дают судебной коллегии право выйти за пределы доводов, указанных в апелляционной жалобе истца.

Так, в силу п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из смысла данной нормы права следует, что определение суммы, подлежащей взысканию в качестве компенсации морального вреда, принадлежит суду, который, учитывая конкретные обстоятельства дела, личность потерпевшего и причинителя вреда, характер причиненных физических и нравственных страданий и другие заслуживающие внимания обстоятельства в каждом конкретном случае, принимает решение о возможности взыскания конкретной денежной суммы с учетом принципа разумности и справедливости.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия учитывает, что Б.Е.Э. имеет медицинское образование, является доктором медицинских наук, позиционирует себя как врач, обладающий достаточными знаниями и опытом работы в области медицины, учитывая название организации ответчика – ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий», имеющей лицензию на осуществление специализированной медицинской помощи по лечебной физкультуре и спортивной медицине, мануальной терапии, неврологии, травматологии и ортопедии.

Исходя из данных обстоятельств, при общении с Блюмом Е.Э. и обращении в организацию ответчика, Чаадаева М.Л. безусловно имела основания полагать и у нее возникло обоснованное ощущение, что она общается с врачами, профессионалами, оказывающими медицинскую помощь по реабилитации после травмы. Таким образом, Б.Е.Э. должен был предоставить Чаадаевой М.Л. информацию таким образом, чтобы она могла объективно оценивать вероятность того, что к ней <...>. А с учетом особенностей имеющейся у истца травмы ответчик обязан был в четкой, понятной и доступной форме донести до истца информацию <...>, и заключить с истцом договор на оказание услуг только после получения такого согласия истца при разъяснении ей всех последствий изнурительных тренировок на протяжении длительного периода времени.

Судебная коллегия учитывает также длительность оказания услуг, цену договора, то обстоятельство, что значительная сумма по договору была оплачена Благотворительным фондом, за счет пожертвований, осуществление Чаадаевой М.Л. многочасовых ежедневных тренировок в течение длительного промежутка времени, жизни в таком режиме на протяжении около двух лет за пределами Российской Федерации, в отрыве от привычного образа жизни и круга общения. Учитывая, что Чаадаева М.Л. является спортсменкой, указанная травма лишила ее возможности заниматься профессиональной деятельностью, принимая во внимание возраст истца, ее психологическое состояние после перенесенной травмы, то обстоятельство, что при обращении к ответчику ей не была предоставлена исчерпывающая информация об услуге в части <...> функций, а также учитывая фактические обстоятельства дела, характер и степень причиненного морального вреда, судебная коллегия полагает возможным, с учетом требований разумности и справедливости, увеличить размер взыскиваемой компенсации морального вреда до 2 000 000 руб., полагая решение суда в данной части подлежащим изменению. Судебная коллегия полагает, что именно такая сумма компенсации морального вреда будет способствовать восстановлению баланса нарушенных прав истца и меры ответственности, применяемой к ответчику.

В силу п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости изменения решения суда в части взыскания штрафа, и взыскании с ответчика в пользу истца штрафа в размере 1 000 000 руб. (2 000 000 руб. х 50 %).

Иных нарушений норм материального права и гражданско-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение решения, по настоящему делу не установлено, в связи с чем, оснований к его отмене в полном объеме не усматривается.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 18 февраля 2019 г., - изменить в части размера компенсации морального вреда и штрафа.

Взыскать с ООО «Научно-исследовательский институт физической реабилитации и новых реабилитационных технологий» в пользу Чаадаевой Марии Леонидовны компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 (два миллиона) рублей 00 коп., штраф в размере 1 000 000 (один миллион) рублей 00 коп.

В остальной части решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 18 февраля 2019 г., - оставить без изменения, апелляционную жалобу Чаадаевой Марии Леонидовны, - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: